Замечание Яблокова Е.А.  С самого начала обращает на себя внимание теоретическая необоснованность, невнятность представлений диссертанта о сущности предпринятого исследования. Так, при постановке задач не учитывается эстетическая специфика материала.

Ответ Серафимовой В.Д. Кратко и четко изложена теоретическая обоснованность предпринимаемого исследования, вбирающая в себя как способы художественной выразительности, так и идейно-эстетический план.  Цитирую:   «Понятие «традиция» мы рассматриваем как способ сохранения писательского опыта, а также как само содержание этого опыта». С точки зрения художественного творчества мы раскрываем понятие «Традиция» как  «совокупность неких устоявшихся, сформированных средств, приемов, способов как художественной выразительности, так и идейно-эстетического плана, которые наследуются авторами последующих поколений».( С.3 –Автор-т; С.30 – Диссертация)

Четко обозначен предмет исследования:  «Предмет исследования – выявление преемственных литературных связей, традиций и новаторства в художественных исканиях рассматриваемых в исследовании писателей в указанный период, воздействие классического литературного наследия А.Платонова на прозу Ю.Казакова, В.Белова, В.Шукшина, Ю.Трифонова, В.Распутина, Л.Бородина и др. художников, историко-генетические, типологические связи творчества названных писателей, формирующих значимую линию развития русской литературы ХХ-начала ХХI вв. (Автор-т С.9;   С.30 – Диссерт.) И далее:

Вслед за  Бахтиным М.М., Лихачевым Д.С., Шубиным Л.А., Панченко А.М. мы придерживаемся взгляда на искусство как на «эволюционирующую топику».(термин Панченко А.М.: Панченко А.М. Топика и культурная дистанция // Историческая поэтика: Итоги и перспективы изучения. – М., 1986. С. 236, 240).  Мы подчеркиваем присутствие в литературе универсальных, надвременных  структур, констант всемирной литературы, т.е. топосов – общих мест, составляющих фонд преемственности, без которых литературный процесс был бы невозможен. К таким константам, неизменно присутствующим в литературном творчестве мы относим нравственно-философские проблемы (добро и зло, истина и красота), «вечные темы», сопряженные с мифопоэтическими смыслами, и, наконец, арсенал художественных форм, которые находят себе применение всегда и везде.(С.5 – Автореф-т; СС. 7-14 В Диссертации). Мы отмечаем, что в  разрезе нашей проблемы, в диалектике литературной преемственности основовополагающими понятиями являются для нас понятия «большого времени», «посмертной жизни произведения», жизни произведения в «большом времени» в философско-эстетической концепции М.Бахтина. Концепция «большого времени» формируется у М.М.Бахтина как закономерный результат активного погружения в проблемы сравнительно-исторической поэтики, предстает залогом постижения «новых смысловых глубин»: «Произведения разбивают грани своего времени, живут в веках, то есть в большом времени, притом часто (а великие произведения – всегда) более интенсивной и полной жизнью, чем в своей современности. (…) В посмертной жизни они обогащаются новыми значениями, новыми смыслами; эти произведения как бы перерастают то, чем они были в эпоху своего создания».(Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества.); Автор.- . С.4;   Диссерт. С.13).

Замечание: Исследование «персональной» традиции предполагает сопоставления на уровне стиля – анализ проблем или идей не «по отдельности», а в аспекте обусловленного ими эстетического своеобразия: только так можно говорить об авторской индивидуальности. Иными словами, чтобы показать, кaк художественный мир писателя «откликнулся» в культуре, необходимо сначала аналитически построить модель этого «индивидуального» художественного мира. Однако, как будет показано в дальнейшем, никакого целостного представления о творчестве Платонова в работе не дается.

Ответ.  В диссертации и в автореферате  рассматривается  художественный мир А.Платонова ь во всех трех главах, начиная с 1-ой главы и в разделах глав. Глава 1. «Идея жизни» как «философия существования» А. Платонова в художественных произведениях и в литературно-критических статьях.

1. 1. Социальные реалии и космологическая мифологема «вселенского человека» в произведениях А. Платонова «Чевенгур», «Котлован», «Ювенильное море».(С.47- 68).
2. 2. Антифашистские произведения А. Платонова.(С.68-108);
3. 3. Идейно-эстетические искания А. Платонова в художественном исследовании темы любви.(С. 108-128);
4. 4.Образ-понятие «музыка» как символ гармонии мира в эстетике А. Платонова.(. С.108-145) .Художественный мир А.Платонова рассматривается также во второй главе (С.145- 187)  при  выявлении типологических и генетических связей прозы А.Платонова с  русской литературой XIX – первой половины ХХ века и также в  третьей главе. Произведения А. Платонова и философско-эстетические искания русской прозы второй половины ХХ-начала ХХI вв. (С.145-409)...

Основополагающими для нас в разработке методологии исследования традиций А.Платонова в русской прозе второй половины ХХ-начала ХХ1 вв  являются доводы Льва Алексеевича Шубина, положившего  начало научному восприятию творчества А.Платонова. Цитирую: «В статье 1968 г., положившей  начало научному восприятию творчества А. Платонова, Л.А. Шубин отмечал продуктивность художественных открытий  писателя для последующего развития  русской литературы: «Голос Платонова участвует в диалоге, звучащем в нашей современной литературе, и на фоне платоновской прозы совсем по-иному читаются книги Сергея Залыгина, Федора Абрамова, Василия Шукшина, Валентина Распутина»( Шубин Л.А.  Поиски смысла отдельного и общего существования: Об Андрее Платонове. Работы разных лет / Составитель Е.Д.Шубина. М., 1987. С.176). (В Диссертации – С. 9; В Автореферате -  С.4). Далее мы отмечаем, что «Анализируя «рефлексы платоновских идей» в литературе, ученый связывал природу традиций Платонова с нравственно-философскими и эстетическими исканиями русской прозы: «не о литературном воздействии произведений Платонова только идет речь, а о направленности таланта писателя, о природе его героя, о попытке этого героя осмыслить свою жизнь, жизнь других людей, о смысле  о т д е л ь н о г о   и   о б щ е г о  с у щ е с т в о в а н и я».(разрядка – Л.А.Шубина).(Диссертация – С.9; Автореферат -С.4.  В диссертации мы пишем не о подражании(Платонов, как известно, относился к подражателям скептически), а о художественном осмыслении сущностей платоновского художественного мира, что было объективно отмечено, например, профессорами Л.В. Поляковой, Л.Ф. Алексеевой,  А.А. Дякиной, В.Л. Карасевым в отзыве на наш автореферат. Вслед за Бахтиным Д.С., Лихачевым Д.С. Бушминым,А.С. Шубиным Л.А., В.М. Жирмунским, мы отмечаем, что «Историческая преемственность составляет необходимое условие плодотворности всякого литературно-художественного творчества. «Преемственность – это не только усвоение, но и отталкивание, не только продолжение и развитие, но и критический пересмотр (…) преемственность – естественный закон общественно-исторического и соответственно литературного развития». (Благой Д. Диалектика литературной преемственности // Вопросы литературы,  1962, №2. С.94.).(В Диссертации – С.12; ; В Автореферате – С.5).

Мы придерживаемся точки зрения А.С.Бушмина, его доводов, что  «плодотворность художественной традиции определяется не степенью зависимости того или иного писателя от своего предшественника, не широтой использования элементов его стиля, творческой манеры и т.п., а качеством художественного результата, отразившим глубину творческого преобразования воспринятого опыта». (Бушмин А.С. Наука о литературе: Проблемы, суждения, споры. – М.: Современник, 1980. С. 182.) (В Диссертации – С. 12,13;  В Автореферате – С. 5)

Замечание. Е.Г.Я. Актуальность исследования диссертант объясняет «насущной необходимостью изучения причин жизнеспособности платоновских традиций» (с. 23). Из фразы с четырехступенчатым родительным падежом вытекает, что платоновская традиция априори существует. Но положение, из которого намерен исходить автор работы, отнюдь не является постулатом современного литературоведения. Во-первых, далеко не понятно, что такое платоновская традиция, – одной из существенных причин является отсутствие адекватной методики анализа произведений Платонова в единстве формы и содержания; из-за этого содержание его творчества зачастую предстает как эклектическая совокупность идей мировой художественной, философской, религиозной и научно-технической культуры, а форма – как набор не связанных между собой «приемов» и немотивированное «косноязычие». Во-вторых, платоновское творчество неоднородно – соответственно, «традиция» может оказаться противоречивой. В-третьих, нужно еще доказать наличие именно платоновской традиции, отделив ее каким-то образом от «сходных» явлений в отечественной литературе. Наконец, говорить о жизнеспособности платоновской (как и всякой другой) традиции можно лишь в том случае, когда прослежена ее устойчивость на значительном отрезке историко-литературного процесса, причем по отношению к различным художественным вариантам развития.

Ответ.. В диссертации и в автореферате мы отмечаем степень изученности темы: «В современном литературоведении творчество А.Платонова изучено довольно хорошо. Проблема традиций А.Платонова в русской литературе второй половины ХХ-начала ХХ1 вв. привлекала внимание критиков, литературоведов, писателей. Мы учитываем  в диссертации  работы  1960–1970-х гг., которые соединили в одну линию писательские имена»(См.: С.6,7,8- Автореферат; С. 24, 25, 26 – Диссертация), отмечаем:  «Уникальность творчества Платонова, влияние его произведений на русскую и мировую литературу многообразно и всеобъемлюще, и этот факт художественного воздействия творчества Платонова на литературный процесс подчеркивается многими исследователями его творчества, самими художниками(С.27 – Диссертация). Как мы установили, платоноведы  удачно реализовали диахронический  подход к изучению творчества А.Платонова, но задачи создания обобщающего монографического труда о месте и роли прозы А.Платонова  в диахронических связях русской литературы исследователи перед собой не ставили. Между тем о влиянии художественного наследия А. Платонова на философско-эстетические искания русской прозы второй половины XX века как об очевидном факторе, задающем важнейшие линии ее развития, говорили сами участники литературного процесса. Перспективный путь изучения особенностей восприятия современными писателями художественного наследия Платонова нам видится в том, чтобы «соединить» указанные выше парадигмы анализа платоновской прозы: «синхронической», учитывающей литературные контексты его эпохи, и «вертикальной», направленной на постижение феномена «самого метафизического русского писателя ХХ века» (СЕМЕНОВА С,Г.) в диахроническом аспекте. Данная диссертационная работа призвана развить намеченные исследователями перспективы в изучении платоновских традиций, выявить многомерный диалог (С.8).

В дальнейших рассуждениях мы исходим из гипотезы, что воздействие творческого наследия А.Платонова на русскую прозу второй половины XX-начала XXI вв. обусловлено продуктивностью его художественных решений, связанных с глубиной постановки и разрешения онтологических, нравственно-этических, сущностных проблем бытия, гуманистическим пафосом, вниманием к внутреннему миру человека, своеобразием художественного метода писателя, реалистического в своей основе, подлинной художественностью прозы, творческим отношением Платонова к познаваемой действительности, т.е. ее пересозданием, «неослабным коррективом своим чувствам».(Платонов А. Великая глухая).  Без изучения влияния творчества А.Платонова на русскую литературу нельзя составить полноценного и целостного представления о путях ее развития.

Актуальность исследования определяется тем, что разрабатываемая проблема находится в русле научных направлений современной  литературоведческой науки, во-вторых, потребностью сравнительного описания ранее не сопоставлявшихся художественных миров; в-третьих, необходимостью определения природы, роли и места «смыслообразующих величин» (выражение Владислава Петровича Скобелева) в движущейся панораме литературного процесса, что приводит к выявлению духовно значимых тенденций русской прозы изучаемого периода, и, наконец, тем, что изучение классических традиций, в том числе и платоновских, позволяет глубже понять основные тенденции развития русской литературы в ХХ-начале ХХ1 вв. и перспективы ее дальнейшего развития.(С.5 – В Автореф-те – С.5; (В Диссертации – С. 29).

НАША ПОЗИЦИЯ: Преемственность это не подражательность. Мы руководствуемся  доводами  А.С.Бушмина: «Сознательное усвоение традиции может приобретать то глубоко творческий характер, то, напротив, выражаться в заимствованиях, подражаниях, в поверхностных стилизациях, ведущих к эпигонству»,(  Бушмин А.С. Преемственность в развитии литературы. – Л.: «Наука», 1975. С. 116.).

Мы понимаем традицию как художественное освоение творчества писателя без подражательности. Для художественного творчества оптимальна установка на преемственность без подражательности.(См.: Бушмин А.С. Преемственность в развитии литературы. – Л.: «Наука», 1975. С. 116; Максакова М.П. Что нужно знать певцу // Максакова М.П. Воспоминания. Статьи. – М., 1985. С. 137. Наши доводы: Эпигонство(от др.-гр. epigonoi  – родившееся после) – это нетворческое следование традиционным образцам» (См.: Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. С. 510), т.е. назойливое повторение и эклектическое варьирование хорошо известных литературных тем, сюжетов, мотивов, в частности  - подражание писателям первого ряда. В нашей работе, как мы еще раз подчеркивааем, речь идет не о подражании, а о художественном освоении творчества Платонова.  Эпигонство же ничего не имеет общего с опорой писателя на традиционные  художественные формы, с преемственностью как таковой.  Преемственность это не подражательность.  Для художественного творчества   оптимальна установка на преемственность без  подражательности. (См.:  Максакова М.П.  Что нужно знать певцу // Максакова М.П.  Воспоминания. Статьи. М., 1985. С. 137). Основополагающим для нас  являются доводы профессора В. Е. Хализева: «Сближение  преемственности и эпигонства... одностронне и уязвимо, ибо дает повод некорректно зачислять в число «подражателей таких ярких и оригинальных писателей-традиционалистов, как И.С.Шмелев и Б.К.Зайцев, М.А.Шолохов и А.Т.Твардовский, В.Г.Распутин и В.И.Белов, В.П.Астафьеы и Е.И.Носов» (В.Е.Хализев. Теория литературы. – М.: Высшая школа, 2002. С. 394 – первая сноска).

Замечание: В работе перепутаны объект и предмет исследования (с. 23–24; автореф. – с. 8; впрочем, это дань странной современной «моде») Если относиться к терминам строго и называть объектом именно объект, перед диссертантом прежде всего стояла задача: определить применительно к Платонову сущность фундаментальной (для данной работы) категории «традиция» и внятно структурировать это понятие, связав с ним ряд аналитических операций. Иными словами, требовалось пояснить, что и как конкретно следует изучать в рамках избранной темы.

Ответ. Дана четкая формулировка объекта и предмета исследования. Цитирую. Объект исследования – проза, публицистика, литературно-критические статьи А.Платонова, творчество русских прозаиков второй половины ХХ – начала ХХI вв., в философско-эстетических исканиях которых существенное значение имеют платоновские традиции (В. Белова, Ю. Казакова, В. Шукшина, В.Распутина, Ю.Трифонова, Л.Бородина и др. авторов). Для выявления глубинного родства прозы А.Платонова с русской классической и мировой литературой привлекаются произведения А.С.Пушкина, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, С.Т.Аксакова, Л.М.Леонова, Е.И.Замятина, М.А.Шолохова, Б.А.Пильняка, Дж.Оруэлла и др. Конкретные формы преемственности, «сближения-отталкивания» различных художественных миров рассматриваются с учетом преломления в анализируемых произведениях философских идей Платона, Аристотеля, Ж. Руссо, Вл.С.Соловьева, Н.А.Бердяева, В.В.Розанова, П.А.Флоренского, В.И.Вернадского, Н.Ф.Федорова, К.Э.Циолковского, Л.Н.Гумилева, С.Л.Франка, Ф.Ницше, А.Бергсона, О.Шпенглера.(В Диссертации – С.28, 29)

Предмет исследования -  Историко-генетические, типологические связи творчества названных писателей, формирующих значимую линию развития русской литературы ХХ-начала ХХI вв. (В Автор-те- С 10; В Диссерт-ии –С. 29)

Цель диссертационного исследования – выявить преемственные литературные связи, традиции и новаторство в философско-эстетических  исканиях писателей второй половины ХХ - начала ХХ1 вв. в сопоставлении с классическим наследием  А.Платонова, уяснить, как и какие традиции поэтики А.Платонова, его «философия существования», поиски им «вещества жизни» получили творческое переосмысление и развитие в художественной практике писателей разных литературных поколений и сделать выводы о развитии писателями определяющей линии творчества А.Платонова в постановке и разрешении онтологических, нравственно-этических, философско-эстетических проблем, о различных формах и типах взаимосвязи рассматриваемых в диссертации писателей с художественным миром А. Платонова.(В Диссертации – С.29; В Автореферате – С.10)

Замечание: Понятие традиции, при кажущейся прозрачности, весьма расплывчато. В частности, по этой причине слово «традиция» было распространено в советском литературоведении (характерно, что в качестве основополагающих диссертант ссылается на работы А. Бушмина). Явления, которые характеризовались через понятие традиции, в современной филологии анализируются в гораздо более четких категориях – в рамках теории стиля, теории интертекстуальности и т.д.

Ответ:  Мы даем четкое определение понятию традиция. Цитирую: «Традиция (лат. tradition – передача, предание) – общегуманитарное понятие, характеризующее культурную память и преемственность».  Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н.Николюкина. – М.: НПК «Интелвак», 2003. С. 1089.) Понятие «традиция» мы рассматриваем как способ сохранения писательского опыта, а также как само содержание этого опыта. С точки зрения художественного творчества традиция представляет собой «совокупность неких устоявшихся, сформированных средств, приемов, способов как художественной выразительности, так и идейно-эстетического плана, которые наследуются авторами последующих поколений».( Гурьева Т.Н. Новый литературный словарь. –  Ростов  на  Дону: Феникс, 2009.  С. 299.).

Замечание: Диссертация посвящена не Распутину, Бородину или даже Платонову, а проблеме платоновских традиций. Однако в указанных работах проблема традиций не поднимается – рассматривается творчество того или иного автора либо конкретное произведение.

ОТВЕТ:  В своем исследовании мы отмечаем, что начало научному восприятию творчества А.Платонова положил Лев Алексеевич Шубин.(1928-1983).(Диссертация (С. 9. (9, 10; Автореферат – С.4) ),  В  Диссертации мы подробно останавливаемся на описании этого метода. Именно в исследовании Л.А. Шубина мы находим метод, с помощью которого  сравниваем  прозу А.Платонова и  писателей второй половины ХХ-Начала ХХ1 вв. Цитирую: «В статье 1968 г., положившей  начало научному   восприятию творчества А. Платонова, Л.А. Шубин отмечал продуктивность художественных открытий  писателя для последующего развития  русской литературы. Цитирую свой Автореферат: «Голос Платонова участвует в диалоге, звучащем в нашей современной литературе, и на фоне платоновской прозы совсем по-иному читаются книги Сергея Залыгина, Федора Абрамова, Василия Шукшина, Валентина Распутина» (Шубин Л.А.  Поиски смысла отдельного и общего существования:  Об Андрее Платонове. Работы разных лет / Составитель Е.Д.Шубина. М., 1987. С.176). Далее мы отмечаем, что «Анализируя «рефлексы платоновских идей» в литературе, ученый связывал природу традиций Платонова с нравственно-философскими и эстетическими исканиями русской прозы: «не о литературном воздействии произведений Платонова только идет речь, а о направленности таланта писателя, о природе его героя, о попытке этого героя осмыслить свою жизнь, жизнь других людей, о смысле  о т д е л  ь н о г о   и   о б щ е г о  с у щ е с т в о в а н и я».(разрядка – Л.А.Шубина).(Автореферат -С.4). Именно эти доводы  стали основополагающими для нас в  разработке методологии исследования традиций А.Платонова в русской прозе второй половины ХХ-начала ХХ1 вв.  В диссертации мы пишем не о подражании (Платонов, как известно, относился к подражателям скептически), а о художественном осмыслении сущностей платоновского художественного мира, что было объективно отмечено, например, профессорами   Л.В.Поляковой , А.Н.Варламовым  в отзывах  на наш автореферат..

Анализируя «рефлексы платоновских идей» в литературе, мы вслед за  Л.А.Шубиным, связываем природу традиций  А.Платонова с нравственно-философскими и эстетическими исканиями русской прозы: «…не о литературном воздействии произведений Платонова только идет речь, а о направленности таланта писателя, о природе его героя, о попытке этого героя осмыслить свою жизнь, жизнь других людей, о смысле о т д е л ь н о г о  и   о б щ е г о   с у щ е с т в о в а н и я.» (разрядка – Л.А.Шубина).В диссертации и в статьях, в монографии мы выявляем элементы платоновской традиции и рассматриваем широко преломление традиций в прозе писателей второй половины ХХ-начала ХХ1 вв.

Ссылка на диссертацию С.222).Отмечаем, что В.Маканин в современной литературе предстает не только как глубокий исследователь языка Платонова, как литературовед, но как писатель унаследует платоновский интерес к онтологическим, сущностным проблемам бытия на страницах своей прозы, платоновское умение через юмор, смех говорить о серьезном, о чем мы пишем в статье «Метафорический язык произведений В.С.Маканина»(«Русская речь, 2002, №2.С.34-41) и в статье «В поисках констант бытия. «Лаз», «Предтеча», «Отставший» В.Маканина и «Новые Робинзоны(хроника конца ХХ века)» Л.Петрушевской (Вестник МГОУ. Серия «Русская филология», 2009, №3.С.158-165).

Замечание: Наконец, следует специально отметить словесное оформление суждений автора. Работа изобилует логически противоречивыми, тавтологичными, неосознанно каламбурными, иногда абсурдными речениями. Часть их уже цитировалась; отметим еще несколько характерных фраз: «В использовании мотива “добывания воды” мы усматриваем четкое реагирование обоих писателей на поэтику символистов, классическим запасником для которых <…> было “Священное писание”» (с. 336).

ОТВЕТ: О словесном оформлении суждений автора. Во-первых,  д. филологических наук Е.А. Яблоков неверно процитировал нашу фразу из диссертации, исказив смысл. . У нас написано –«… чуткое реагирование» (Диссертации – С.377 (Цитирую фрагмент своей Диссертации на С. 347:  «В использовании мотива «добывания воды» в сюжете произведений мы усматриваем чуткое реагирование обоих писателей на поэтику символистов, классическим запасником для которых, как и для всей европейской культуры, было «Священное писание». На писателей повлиял опыт библейской символики, поэтика символистов. «Вода» в словаре символов, составленном к «Священному писанию», – как отмечает М. Гаспаров, – трактовалась многозначно, в том числе и как «высшая мудрость», и «человеческое знание», и «слово Христово» и «богатство мира сего» [292: 17].(В Диссертации – С.347).

Фраза построена и в стилистическом и в смысловом отношении  верно:  В использовании мотива “добывания воды” мы усматриваем чуткое реагирование обоих писателей – и А.Платонова, и Л.Бородина –  на поэтику символистов, классическим запасником для которых <…> было “Священное писание”» (В Диссертации – С.347)..

Направленность нашего исследования можно определить  как «онтопоэтическое исследование», как верно охарактеризовал  исследование  профессор  Л.В.Карасев.  Важным ориентиром для нас в исследовании было постоянное внимание А.П. Платонова к глубинным основаниям человеческого бытия, находящим – в той или иной форме – свое воплощение в поэтике текста и в его философском содержании, вернее, в неразделимом единстве этих двух составляющих. (См.Отзыв Л.В.Карасева).

Мы отмечаем, что в повести Л.Бородина «Божеполье», как и «Чевенгуре» А.Платонова, возникает мотив воды, колодца.. Если в «Чевенгуре» речь идет о «колодце без воды», в повести «Ювенильное море» о «срубовом колодезе», из которого, «из глубины земли» две женщины непрерывно вытаскивали «ручною силою воду для питья людям и животным», то в «Божеполье» – это колодец с водой, до которой не добраться – «сруб подвалился»(«Старуха жалостливо застонала: - «Вот колодец у меня, нигде такого нету, с района пить приезжают, починить надо, а в сельсовете говорят, не ихняя, вишь, территория, а Бобровские говорят, ты не у нас прописана, а сруб в прошлом годе еще подвалился. Пить все ходят, а поправить никто». (Бородин Л. Божеполье // Роман-газета, 1993, №15. С. 43.).  Мотив воды, с аналогично разработанной Платоновым семантикой «воды» в «Чевенгуре» и в «Ювенильном море», получает в «Божеполье» емкое наполнение. В романе «Чевенгур» герой Дванов, чтобы «расселить деревни по-советски», обеспечить сытость, собирается построить запруду. Его аргумент: «Сначала надо воду завести в степях (…) Там (…) сухое место». «Для житейской нужды» (фраза из рассказа «Афродита») стремится освободить воды ювенильного моря, покоящиеся глубоко под землей, инженер Вермо. По Карасеву, «У Платонова вода, спрятанная под землей, вода рек, озер, дождя, напитывается благими смыслами, превращается в универсальную «жидкость жизни», «вещество существования». (Карасев Л. Движение по склону (Пустота и вещество в мире Андрея Платонова) // «Страна философов» Андрея Платонова: Проблемы творчества. Выпуск 2. С. 23.).

В мотиве «добывания воды» в прозе Бородина прослеживается развитие платоновских традиций, использование библейской символики (Бытие. 1/7,8), что роднит прозу Бородина с прозой Платонова, с поэтикой символистов. В использовании мотива «добывания воды» в сюжете произведений мы усматриваем чуткое реагирование обоих писателей на поэтику символистов, классическим запасником для которых, как и для всей европейской культуры, было «Священное писание». На писателей повлиял опыт библейской символики, поэтика символистов. «Вода» в словаре символов, составленном к «Священному писанию», – как отмечает М.Гаспаров, – трактовалась многозначно, в том числе и как «высшая мудрость», и «человеческое знание», и «слово Христово» и «богатство мира сего». (Гаспаров М.Л. Поэтика «серебряного века» // Русская поэзия серебряного века. Антология. – М.: Наука, 1993. С. 17) . (В диссертации – С. 346, 347). И далее: прослеживая развитие мотива воды в сюжете сопоставляемых произведений, мы актуализируем доминантные мысли классика А.Платонова из романа «Чевенгур»  в современной литературе – о «тревоге бедных деревень», прослеживаем развитие гуманистических традиций классика, их устойчивость  в литературном процессе.

Замечание: Актуальность исследования диссертант объясняет «насущной необходимостью изучения причин жизнеспособности платоновских традиций» (с. 23). Из фразы с четырехступенчатым родительным падежом вытекает, что платоновская традиция априори существует. Но положение, из которого намерен исходить автор работы, отнюдь не является постулатом современного литературоведения. Во-первых, далеко не понятно, что такое платоновская традиция, – одной из существенных причин является отсутствие адекватной методики анализа произведений Платонова в единстве формы и содержания; из-за этого содержание его творчества зачастую предстает как эклектическая совокупность идей мировой художественной, философской, религиозной и научно-технической культуры, а форма – как набор не связанных между собой «приемов» и немотивированное «косноязычие». Во-вторых, платоновское творчество неоднородно – соответственно, «традиция» может оказаться противоречивой. В-третьих, нужно еще доказать наличие именно платоновской традиции, отделив ее каким-то образом от «сходных» явлений в отечественной литературе. Наконец, говорить о жизнеспособности платоновской (как и всякой другой) традиции можно лишь в том случае, когда прослежена ее устойчивость на значительном отрезке историко-литературного процесса, причем по отношению к различным художественным вариантам развития.

Ответ:  В диссертации и в автореферате мы отмечаем степень изученности темы: прослеживаем жизнеспособность платоновской традиции на значительном отрезке историко-литературного процесса. «В современном литературоведении творчество А.Платонова изучено довольно хорошо. Проблема традиций А.Платонова в русской литературе второй половины ХХ-начала ХХ1 вв. привлекала внимание критиков, литературоведов, писателей. Мы учитываем в диссертации  работы  1960–1970-х гг., которые соединили в одну линию писательские имена» (См.: С.6,7,8- Автореферат; С. 24, 25, 26 – Диссертация), отмечаем: «Уникальность творчества Платонова, влияние его произведений на русскую и мировую литературу многообразно и всеобъемлюще, и этот факт художественного воздействия творчества Платонова на литературный процесс подчеркивается многими исследователями его творчества, самими художниками(С.27 – Диссертация). Как мы установили, платоноведы  удачно реализовывают  диахронический  подход к изучению творчества А.Платонова, но задачи создания обобщающего монографического труда о месте и роли прозы А.Платонова  в диахронических связях русской литературы исследователи перед собой не ставили. Между тем о влиянии художественного наследия А. Платонова на философско-эстетические искания русской прозы второй половины XX века как об очевидном факторе, задающем важнейшие линии ее развития, говорили сами участники литературного процесса.

Перспективный путь изучения особенностей восприятия современными писателями художественного наследия Платонова нам видится в том, чтобы «соединить» указанные выше парадигмы анализа платоновской прозы: «синхронической», учитывающей литературные контексты его эпохи, и «вертикальной», направленной на постижение феномена «самого метафизического русского писателя ХХ века» (определение профессора Семеновой С. Г.) в диахроническом аспекте.  Данная диссертационная работа призвана развить намеченные исследователями перспективы в изучении платоновских традиций.

Замечание: Наконец, следует специально отметить словесное оформление суждения:

«…О своей учебе у А. Платонова признавался сам Ю. Трифонов» (с. 241; автореф. – с. 27).

Ответ: Фраза построена верно В разделе «Линия» А.Платонова в прозе Ю.Трифонова» 3-ей главы нашего Диссертационного исследования цитируется фрагмент из интервью  Ю.В.Трифонова:   «…замечательным мастером», у которого «надо учиться», Юрий Валентинович Трифонов называет А.Платонова.( Трифонов Ю.В. Писатели о традициях и новаторстве. Анкета журнала «Вопросы литературы» // Вопросы литературы. 1963. №2. С. 62.). (С. 28 – Авт-т; Диссерт-ия  - С.256: «  Размышляя о традициях в литературе, которые ему близки, Юрий Валентинович Трифонов «в первую очередь», как будет им подчеркнуто, назовет традиции критического реализма, как наиболее плодотворные. Среди советских писателей «замечательными мастерами, у которых надо учиться», назовет А.Платонова, М.Зощенко, Ю.Олешу, А.Толстого, И.Бабеля.( Трифонов Ю. Писатели о традициях и новаторстве. Анкета журнала «Вопросы литературы» // Вопросы литературы. 1963. №2. С.62.).(В Диссертации – С. 256).

Замечание: «В изображении своих героев на войне Платонов исходит из презумпции жизнестойкости и силы характера русского человека» (с. 102; автореф. – с. 19;)  – получается, что писатель не наблюдает реальные качества людей, а мыслит их априорно. (Примечание В.Д. Серафимовой: Страницы указаны неверно, Яблоков Е.А., читал не тот текст Диссертации, который защитила  Серафимова В.Д. в Д. 212. 183.02 при ОГУ 23 сентября 2010 г. )

Ответ:  С Замечанием не согласна.  В Диссертации четко прослеживается мысль о том,  что военный корреспондент А.Платонов часто бывал в сражениях рядом с бойцами и «не априорно» пишет свои замечательные очерки в газету «Красная звезда, а из своих собственных впечатлений о силе и мужестве советских воинов. Не понятно, зачем огульно искажать мысль ученого. Цитирую фрагмент из своей диссертации: « В годы Великой Отечественной войны Платонов был военным корреспондентом, спецкором газеты «Красная звезда», прошел через суровые испытания войны: Курскую дугу, Белорусский фронт, наступление на Украине и в своем родном Воронеже. Четыре книги писателя, вышедшие во время войны, – «Одухотворенные люди», «Рассказы о Родине», «Броня», «В сторону заката солнца» – внесли серьезный вклад в художественное освоение темы войны, патриотизма, антифашистской борьбы. Но главное, автор давал читателю дополнительные силы для сопротивления, абсолютную уверенность в победе». (В Диссертации – С. 109, 110). Мы ссылаемся на очерки военных корреспондентов  в «Красную звезду»-Е.Долматовского, на воспоминания Д.Ортенберга. Авторы воспоминаний об Андрее Платонове, в прошлом также военные корреспонденты, рассказывают, что Платонов старался как можно чаще быть рядом с бойцами и в сражениях, и в быту, любил беседовать с солдатами. (В Диссертации – С. 109)  В своих специальных корреспонденциях с фронта Платонов пишет в редакцию газеты «Красная звезда» о мужестве и силе сопротивления советских воинов. При этом мы ссылаемся на раннюю статью А.Платонова 1937 г. « Пушкин и Горький», в которой  четко заявлена его презумпция о русском национальном характере «…и голодно, и болезненно, и безнадежно, и уныло, но люди живут, обреченные не сдаются; массы людей (…) терпеливо и серьезно исполняют свое существование (…) люди, оказывается, обнаруживают способность бесконечного жизненного развития». Библейскими мотивами любви к человеку проникнут рассказ Платонова «Одухотворенные люди». Отмечаем,  что в основу рассказа «Одухотворенные люди» Платонов кладет краеугольный миф христианской цивилизации – о принесении себя в жертву  для того, чтобы изменить что-то  в мире, искоренить вражду, жить  согласно замыслу Бога.

Замечание:  Замечание по поводу словесного суждения «…В ряде рассказов Шукшина более жестче, чем у Платонова, акцентируется <…> осознание смерти» (с. 36)

Ответ: Опечатка: В отличие от прозы Платонова, в ряде рассказов Шукшина жестче акцентируется трагически мучительное осознание героем приближения смерти (Автор. С.27).

Замечание Е.А.Яблокова, касающееся списка ваковских публикаций.

Ответ Серафимовой В.Д. Что касается списка ваковских публикаций. Мы рассматриваем традиции Андрея Платонова в русской литературе второй половины ХХ-начала ХХ1 вв. широко, в статьях мы  выходим  за рамки диссертации в плане сопоставительного анализа произведений  таких значительных современных писателей, как В.Маканин, Л.Петрушевская, В. Токарева с произведениями А.Платонова. Эти статьи связаны доминантными,  концептуальными идеями с прозой Платонова. Включение таких произведений , как «Лаз» В.Маканина, «Красное и голубое , «Предтеча», «Я есть. Ты есть. Он есть» В.Токаревой или ее же рассказ «Сказать – не сказать»,  или « «Новые Робинзоны (хроника конца ХХ века) Л.Петрушевской в вертикальный контекст» художественного универсума с использованием «онтологического подхода» определяет «лицо»русской литературы  ХХ -начала ХХ1. вв, позволяет из частных наблюдений выйти на концептуальный уровень о плодотворности тенденции гуманизма, как этического и философского направления,отметить «всеобщность» этого свойства.  В тексте диссертации, в главе 3.раздел 2. «А.Платонов – В.Белов. Диалог творческих сознаний» (С.222)  мы обращаемся к литературоведческому исследованию В.Маканина «Отяжеление слова. Сказовый стиль в «Чевенгуре». Маканин отметит наличие сказового элемента в «Чевенгуре» А. Платонова и его функцию, усматривая его генезис в фольклоре, в прозе Лескова: «Стилевая особенность Платонова состоит в сочетании слов, привычных глазу и уху («старых») и слов «новых», появившихся с новым временем.  Прием  языковой новизны хорошо выявлен уже в прозе Лескова, в его сказовых оборотах, в выразительном просторечии и в знаменитых  словосочетаниях «долбица умножения», «мелкоскоп», и многих-многих прочих (…) В «Чевенгуре, как нигде у Платонова, силен сказовый элемент, особенно же прием  отяжеления слова». (курсив – В.Маканина) (Маканин В. Отяжеление слова. Сказовый стиль в «Чевенгуре» // Slavica Helvetica/ Sprache und Erzahlung bei Andrei Platonov – Bern: Peter Land AQ Europaisher Verlag der Wissenshaften, 1998. С. 250. 251) Отмечаем, что В.Маканин в современной литературе предстает не только как глубокий исследователь языка Платонова, как литературовед, но как писатель унаследует платоновский интерес к онтологическим, сущностным проблемам бытия на страницах своей прозы, платоновское умение через юмор, смех говорить о серьезном, о чем мы пишем в статье «Метафорический язык произведений В.С.Маканина»(«Русская речь, 2002, №2.С.34-41) и в статье «В поисках констант бытия. «Лаз», «Предтеча», «Отставший» В.Маканина и «Новые Робинзоны(хроника конца ХХ века)» Л.Петрушевской (Вестник МГОУ. Серия «Русская филология», 2009, №3.С.158-165). В статьях, проведя анализ языка, мы отмечаем его метафорический характер.Цитирую «На новом витке русской литературы Маканин актуализирует платоновские максимы «Действуй, радуйся и отвечай сам за добро и за лихо, ты на земле не посторонний прохожий»» «Все возможно и удается все, но главное – сеять души в людях».

В статье  «Проблемы  нравственности и гуманизма в «женской прозе» («Русский язык за рубежом», 2009, №1. С. 101-106),   рассматривая  такие рассказы и повести В.Токаревой  как «Вместо меня», «Сказать – не сказать», «Я есть. Ты есть. Он есть»,  отмечаем, что апофеозу индивидуализма В.Токарева противопоставляет единение людей, остается верной традициям русской классической литературы, традициям классика А.П.Платонова. Воспроизведение жизни в формах и пропорциях самой жизни, как и в прозе А.Платонова,  – ее главная художественная задача.. Закономерность, окрашивающая стилевым образом («должненствующей формой» -Б.Эйхенбаум) , и «несомым ею, необходимым Платонову смыслом», как отметила выдающийся стилист прозы А.Платонова Эйдинова Виола Викторовна (« Энергия стиля. О русской литературе ХХ века») – преемствуется и развивается русской литературой второй половины мХХ-начала ХХ1 веков..

СПАСИБО доктору филологических наук Яблокову Е.А. за чтение и замечания моих научных работ.